Во многих видах споров в качестве доказательства стороны ссылаются на переписку, например, чтобы подтвердить готовность заключить договор. Но нужно быть осторожным: такой аргумент может сыграть на руку оппоненту, ведь кажущийся очевидным смысл слов при детальном изучении порой оказывается совсем иным. Объясним на примере из нашей практики.
Суть спора
Антимонопольная служба заподозрила, что семь отечественных продавцов металлопродукции вступили в картельный сговор.
Может быть интересно:
Статья о роли эксперта в спорах по части картельных сговоров на торгах.Одним из доказательств якобы в пользу обвинения была переписка между сотрудниками предприятий. По мнению ФАС, формулировки электронных писем напрямую говорили, что организации совместно участвуют в закупочных процедурах и распределяют между собой объем поставляемой в адрес заказчиков продукции. Однако поверхностное восприятие часто вводит в заблуждение, и только внимательный анализ выявляет истину.
На исследование было поставлено пять вопросов
Чтобы проверить тезис антимонопольного ведомства, представители одной из обвиняемых в сговоре компаний обратились к нам за лингвистической экспертизой.
Лингвистика вступает в игру
В статье о лингвистической экспертизе подробнее рассказали:
- какие задачи может решить такое исследование;
- для каких категорий споров подходит;
- как не допускать ошибок при постановке вопросов эксперту.
На исследование были представлены скриншоты электронных писем, на которые в своей аргументации опиралась антимонопольная служба. По этой причине было сделано допущение, что в переписке не содержалось иных писем, имеющих существенное значение для решения вопросов, поставленных перед специалистом.
Совокупность научных методов позволила детально разобраться в тексте переписки
Есть пятьдесят оттенков конкуренции, но все не те
На отношения соперничества в тексте может указывать как содержание высказывания, так и форма коммуникативного взаимодействия. Прямое употребление в ряде писем слова «конкурент», казалось бы, явно говорило о противоборствующей стороне. Но всё не так просто.
Например, в ряде случаев этот маркер использовался в отношении неопределенного круга лиц — причем из контекста следовало, что в зависимости от ситуации они могут быть как соперниками, так и партнерами. А где-то речь шла вовсе о смоделированном событии, которое было нужно для объяснения дефиниции: «...Поставка через партнеров — это поставка по совместному участию в тендере вместе с конкурентом. Например, мы специально проигрываем тендер в пользу ... в конце года, но договариваемся, что прибыль делим в определённых долях...».
Помимо слов-маркеров было важно исследовать формы коммуникации. О конфронтационных отношениях нам бы говорили речевые акты несогласия и агрессии, стратегии некооперативного взаимодействия в письмах. Таковых обнаружено не было.
Вывод: информация о том, что какие-либо из организаций состоят в отношениях конкуренции — соперничают друг с другом, не выявлена. Но это не означает автоматически наличие в тексте признаков соглашений, побуждений к конкретным действиям.
О договоренностях и взаимном согласии речи не шло
Для ответа на второй вопрос нужно было найти:
- информацию о влиянии кого-либо на формирование цены закупки;
- семантические маркеры договоренности;
- синтаксические связи между элементами диалогов и полилогов такого формата:
R сообщает/предлагает/просит Q что-то/о чём-то ⮂ Q явно выражает согласие с R.
На третий — информацию о согласии кого-то выполнить какие-либо действия или воздержаться от них. То есть речевые акты согласия и синтаксические связи, подтверждающие, что согласие взаимно.
Результат по обоим вопросам оказался отрицательным.
Вывод: Часть компаний не являлась сторонами диалога, в остальных случаях маркеров договоренностей о влиянии на цену и согласия на какие-либо действия не обнаружено.
Воля оказалась невыраженной
Слово «воля» имеет множество значений. В контексте вопроса имелось в виду перено́сное — сознательное стремление к осуществлению чего-либо.
Теория речевых актов предполагает выражение воли с помощью сообщений о положении дел, к которому стремится волеизъявитель. Эти сообщения сопровождаются актуализацией степени желательности.
Для ответа на четвертый вопрос нужно было исследовать именно такие речевые акты. Но их в содержании электронных писем выявлено не было.
Вывод: в тексте нет информации, свидетельствующей, что какие-либо из организаций выражают волю, направленную на достижение соглашения друг с другом.
Побуждения без конкретики не в счет
Исследование по пятому вопросу заключалось в поиске речевых актов побуждения к участию в тендере. Их структура обычно такова:
- Указание на действие, к которому побуждается адресат. В нашем случае — принять участие в конкретном конкурсе предложений на поставку. Оно выражается с помощью глаголов в повелительном наклонении, слов со значением долженствования.
- Выражение намерения побудить к действию посредством приказа, запрета, требования, угрозы, инструктирования и пр.
- Результат побуждения (опционально).
В переписке имелись подходящие, на первый взгляд, фразы: «Прошу закрепить за ...», «Нельзя туда никого пускать». В действительности же их пропозициональные содержания не соответствовали искомым — не содержали указание на конкретное действие, к которому побуждается адресат.
Вывод: речевых актов о побуждении друг друга принять/не принимать участие в конкретном конкурсе предложений не обнаружено.
Что в итоге
Выводы антимонопольного ведомства, основанные на интерпретации переписки между сотрудниками обвиняемых в картельном сговоре компаний, оказались поспешными и необоснованными.
Может быть интересно:
ЛУКОЙЛ против К: как лингвистическое исследование защитило честь нефтедобытчика.Лингвистическая экспертиза позволила глубже разобраться в содержании электронных писем и выраженных в них намерениях. Заключение специалиста стало надежной поддержкой позиции защиты в части использования оппонентом переписки как одного из доказательств обвинения.
к.филол.н., специалист экспертной группы Veta
